Легион 2: Подноготная - Страница 36

— Несколько недель? — переспросил он. — Запертым здесь с вами?

Прежде чем ответить, я немного помедлил.

— Да уж. Паршиво, верно?

Дион поднял на меня глаза, и я проклял себя за то, что ответил не сразу. Парень выглядел эмоционально опустошенным — прежде ему наверняка не доводилось вести машину под дулом пистолета. Первый раз всегда самый трудный.

— Вы ведь не думаете, что мы пробудем здесь несколько недель? — догадался он.

— Я… нет.

— Но она сказала…

— Их учат так говорить, — сказал я. Выудив из-под воротника жучок Зен я на всякий случай раздавил его. Затем обошел подвал в поисках других выходов. — Пленникам всегда говорят, что у них больше времени, чем есть на самом деле. От этого они расслабляются, начинают строить планы побега вместо того, чтобы пробовать выбираться немедленно. Ни в коем случае нельзя доводить их до отчаяния, потому что отчаявшиеся люди непредсказуемы.

Парень тихо застонал. Пожалуй, зря я ему это объяснил. Мне недоставало Айви. Даже когда она не указывала, что я должен говорить, рядом с ней мне было проще общаться с людьми.

— Не переживай, — сказал я, опускаясь на колени, чтобы осмотреть сток в полу, — нам скорее всего ничего не угрожает, пока Зен не решит вывести нас по одному в лес «для допроса». Это будет означать, что ей велели нас ликвидировать.

Я потыкал решетку. К сожалению, слишком узко, чтобы пролезть, и, похоже, отверстие все равно заканчивается только небольшим приямком. Я продолжил осмотр, по привычке ожидая услышать комментарии аспектов, анализирующих ситуацию, советующих, на что обратить внимание, теоретизирующих о том, как отсюда выбраться.

Но вместо этого я услышал лишь звуки рвоты.

Обернувшись к Диону, я с ужасом увидел, что он извергает содержимое желудка прямо на пол. Вот тебе и буррито, за который он так упрямо решил заплатить сам. Подождав, пока он закончит, я снял с пыльного стола старую скатерть и накрыл ею рвотную массу, чтобы не так сильно распространялся запах. Затем, опустившись на колени, положил руку пареньку на плечо.

Выглядел он ужасно. Красные глаза, бледная кожа, вспотевший лоб.

Как с ним общаться? Что сказать?

— Мне очень жаль. — Прозвучало так себе, но ничего другого не придумалось.

— Она собирается нас убить, — прошептал юноша.

— Может, попытается, — ответил я. — А, с другой стороны, может быть и нет. Убить нас — серьезное решение, вряд ли ее наниматели пойдут на это.

Конечно, я довел их до отчаяния. А отчаявшиеся люди… ну да — непредсказуемы.

Я поднялся, оставляя парня наедине с его страданиями, и подошел к Одри:

— Нужно, чтобы ты нас отсюда вытащила, — прошептал я ей.

— Я? — удивилась Одри.

— Больше некому.

— До этого я участвовала лишь в одной миссии! — засомневалась она. — Я не разбираюсь ни в пушках, ни в драках, ни в побегах.

— Ты эксперт в криптографии.

— Эксперт? Ты прочитал только одну книгу по криптографии. Да и чем нам поможет криптография? Может, мне расшифровать царапины на стенах? Так они говорят о том, что нам хана!

Разочарованный, я оставил дрожащую от страха Одри и заставил себя продолжить обследование погреба. Окон нет. За вывалившимися из стен кусками шлакоблока виднелась земля. Может, попытаться сделать подкоп? Но стоило начать, как потолок над головой опасно заскрипел. Не лучшая идея.

Затем я проверил выход. Поднявшись по ступеням, я надавил на люк плечом, пробуя его на прочность. К сожалению, он оказался крепким, не было и запора, который можно было бы вскрыть — просто висячий замок снаружи, но до него не добраться. Можно было попытаться найти, чем вышибить люк, но это сразу привлечет внимание Зен. Мне было слышно, как она разговаривает наверху. Краткие фразы, видимо, говорит по телефону, но слов не разобрать.

Я снова обошел подвал. Не упустил ли чего? Наверняка упустил, но что? Без аспектов я не был уверен в своих знаниях и постоянно возвращался к мысли, что я один. Проходя мимо Диона, я поймал себя на том, что не в состоянии уловить выражение его лица, оно было для меня таким же неопределенным, как кусок глины. Что означало это выражение? Радость? Печаль?

«Погоди, — сказал я себе, покрываясь потом. — Все не настолько плохо».

Со мной не было Айви, но это еще не означало, что я неспособен общаться с представителями своего вида. Так ведь?

Дион был явно расстроен. Он сидел, уставившись на клочки бумаги у себя в руках. Еще несколько подброшенных матерью библейских цитат.

— Она пишет только номера стихов, — сказал он, подняв на меня глаза, — так что я даже не знаю, о чем там говорится. Как будто тогда они смогли бы чем-то помочь. Ха! — Он сжал кулак, а затем подбросил скомканные бумажки. Они разлетелись, падая на пол словно конфетти.

Я стоял, чувствуя себя почти так же паршиво, как выглядел Дион. Нужно было что-то сказать, как-то до него достучаться. Не знаю почему, но мне вдруг отчаянно этого захотелось.

— Дион, тебя так пугает смерть? — спросил я. Возможно, не самые подходящие слова, но лучше разговаривать, чем сидеть молча.

— А не должна? — ответил Дион. — Смерть — это конец. Ничто. Дальше ничего нет. — В поднятом на меня взгляде читался вызов. Я не ответил сразу, и он продолжил. — И вы даже не скажете, что все будет в порядке? Мама постоянно твердит о том, что хорошие люди будут вознаграждены, но Панос как раз был таким хорошим человеком. Он провел жизнь, пытаясь исцелить болезни! И поглядите на него. Умер по дурацкой случайности.

— Почему ты считаешь, что смерть — это конец? — спросил я.